Что мы знаем о домовых?

И я побежал к реке – метров 100 по узкой тропочке среди высокой росистой травы. Вымок, конечно, сразу, но напрасно, потому что и на берегу было пусто, только лежала сиротливо наша лодочка. Сказать, что я удивился, - ничего не сказать! Поражённый, вернулся я в дом, забрался в палатку и стал рассказывать Алексею о том, что видел (вернее, о том, что не видел). Но друг мой по-прежнему ни на что не реагировал. Впрочем, стук, как только я выбежал из избушки, прекратился. Конечно, было не до сна, но всё-таки усталость брала своё, и я стал засыпать. И только заснул, как опять раздался стук в окно! Теперь уж я не мешкал, а немедленно выскочил из палатки и из избушки – очень хотелось посмотреть на возмутителя спокойствия. У окна на улице никого не было, тогда я решил, что, возможно, стучавший зачем-то зашёл за стену дома, обращённую к лесу. С этой стороны подходила давным-давно заросшая лесная дорога, ещё угадывались колеи, но проехать, конечно, было нельзя. Но и на дороге я никого не нашёл. Ночной лес молчал, на него уже начинал опускаться утренний туман, деревья и кусты приняли какие-то фантастические очертания. Тишина не казалась мне зловещей, но, сказать по правде, было немного жутко, и я поспешил вернуться «домой» - в уютное тепло палатки. Тут же – лениво уже – опять стукнули в окно, раз, другой, и всё стихло. Мы напряженно ждали продолжения, но его не было, больше нас никто не тревожил. Наконец, мы заснули, было почти 5 часов утра.


Утром я корил друга: «Что же ты ночью молчал, хоть бы сказал что-нибудь, или помог бы выяснить, кто нам мешал спать. И, вообще, как-то странно ты себя вёл!» «А ты разве не понял, кого ты пытался поймать?» - спросил Алексей. А потом сказал так просто, словно речь шла о самом обыкновенном: «Это был домовой». Ну, ничего себе! Домовой! И в самом деле. А кто бы это мог ещё быть? Не птица же долбилась в оконную раму! И не человек, так как трудно представить себе шутника, который решил просто так постучать в окошко и уйти – уходить просто некуда: кругом болота, единственная дорога непроходима, и путь сюда возможен только по реке. Домовой? А как же в прошлые годы? Всё было спокойно. И тут Алексей признался, что раньше он всегда мысленно здоровался с «хозяином» и просил у него разрешения на ночлег, а вчера, обрадованный неожиданным порядком в доме, забыл поприветствовать здешнего домового; вот тот и обиделся.

«Всё равно тебе никто не поверит», - сказал гриновский словоохотливый домовой. Что ж, видимо, и нам не поверит никто! Главное, мы-то знаем, что это было! Было, и всё тут! И уж если быть до конца откровенным, то подобная история случилась с нами не впервые. В августе 1997 года мы путешествовали в горах Кавказа, и однажды целую ночь кто-то подбрасывал в наш костёр ветви, громко, но невнятно разговаривал, зачем-то разбросал по земле нашу посуду.… И точно так же я всю ночь пытался увидеть «его» (или «их»). Выбирался несколько раз из палатки, обходил её кругом, осматривал с фонариком ближайшие кусты (на Кавказе ведь не белые ночи!), но так никого и не увидел. А Алексей тогда так же спал и не думал просыпаться, хоть я и пытался его разбудить! Тогда, в 1997, мы говорили о «снежном человеке», сейчас, в 2000, в абсолютно такой же ситуации – о «домовом»!

Через год мы вновь пришли к Сиг-порогу. Теперь мы в голос поздоровались с «хозяином», перед сном оставили «ему» немного ухи и пару лепешек. Но ночью ждали – вот сейчас стукнет! Не стукнул. Может, показалась тогда, год назад? Если бы!


Конечно, об этой истории мы рассказывали нашим родным и друзьям, кто-то делал вид, что верит, многие просто поднимали на смех, это нормально. Но в 2002 году я отравился на Волому вдвоем с шестнадцатилетним сыном – тоже Алексеем. В пути мы встретили группу туристов из Санкт-Петербурга, они были здесь впервые, расспрашивали нас о маршруте (пороги, стоянки…), а потом вдруг неожиданно спросили, стоит ли ещё «избушка с домовым»? Откуда они знают? У них есть описание реки, заимствованное из Интернета! И там чёрным по белому говорится о домовом! Значит, мы были не единственными свидетелями выходок «хозяина». Правда, потом я, сколько ни пытался, ничего подобного ни на одном сайте, посвящённом Воломе, не нашел.

Легко представить, как сын-подросток заинтересовался этой историей. И, конечно, я не мог не показать ему знаменитую избушку. Мы пришли к ней под вечер, дел было много, но мы не позабыли сказать «здравствуйте» и оставить на столе часть ужина. Алексей-младший очень хотел услышать домового – и он его услышал! Видимо тот даёт о себе знать в одно и то же время: в полтретьего ночи мы одновременно проснулись от странных звуков; представьте себе, что кто-то идёт вдоль решётчатого забора и ведёт по нему палкой! Звук доносился явно с улицы, но был совершенно отчётливый. Этот треск, в отличие от позапрошлого года, не был агрессивен, некто словно говорил: «Вам интересно? Вы хотели меня послушать? Извольте!» Продолжалось это недолго, но сыну вполне хватило, чтобы понять: папа, оказывается, говорил правду! Эх, если бы всем, не верящим в наши рассказы, устроить экскурсию на Сиг-порог!

Последняя встреча и, возможно, не последняя произошла в июле 2003 года. Ложась спать, мы ждали привета от знакомого домового. И что же? В 2. 30 ночи – стук-стук! Очень аккуратно, почти ласково. «Спокойной ночи и тебе!» - сказали мы и заснули.

Согласитесь, что три встречи с домовым (с кем же ещё?) в одном месте, в одно время – явление далеко не ординарное. Любой контакт с миром домовых, привидений, снежных людей, леших, гномов и прочих то ли существующих, то ли не существующих духов удивителен сам по себе. В нашем же случае уже не просто случайное столкновение, а целая интрига, развитие сюжета. И почему всё это происходит с нами, а не с кем-то другим? И на Кавказе, и в Карелии. Можно предположить, что, постоянно путешествуя, проводя целое лето в походах и экспедициях, живя в лесу, мы действительно становимся ближе к скрытому от людских глаз миру природы. Тем более, что это ещё не все невероятные (но бывшие на самом деле) приключения, происшедшие с нами. Но о них – в следующий раз.