Магические тайны карельских камней-следовиков

Карелию (северо-запад России) можно назвать полноценным мегалитическим регионом, поскольку культ камней на этих территориях в глубокой древности не только имел свои специфические черты, но и всегда являлся важной частью культурного ландшафта в целом, несущего отпечатки живой традиции взаимодействия человека и природы, идущей из глубины тысячелетий.

Хотя отношение официальной науки к священным камням звучит как приговор: «При современном состоянии источников научной базы значительная часть так называемых «священных» валунов должна быть изъята из научного оборота в силу непроверяемости сведений о них и неосуществимости комплексного изучения объектов. Однако, возможно рассмотрение этих объектов не как археологических, а как непроверенных фольклорных источников, что не обязывает выводить их из статистического анализа всего материала», - писал в сборнике «Краеведческий альманах» А. Курбатов.

Много священных камней уже погибло: их разбили, зарыли, утопили. Гибнут они и сегодня. Энтузиасты спасают камни (как живых существ), создавая сады камней и музеи камней. Но вырванный с места священный камень теряет свою «святость», своё окружение, свои легенды. Остаётся только активнее знакомить людей с древними святилищами, со священными камнями, рассказывать какие тайны они таят, удивлять скрытыми в камнях и легендах знаниями наших предков.

Легенды и память

Во II веке н.э. древнеримский философ-энциклопедист Цельс писал: «Существует исконное древнее учение, которым занимались древнейшие народы и государства и мудрые люди – египтяне, ассирийцы, гиперборейцы, кельтские друиды и геты…». Очень немногое из этого «исконного учения» сохранилось до наших дней, и одна из самых больших загадок такого рода реликтов – мегалитические сооружения, исполнявшие некогда религиозные, астрономические и магические функции, служившие, как показывают современные исследования, для работы с могучими и совершенно реальными «скрытыми силами Природы».

Наибольшее распространение имеет, несомненно, специфический тип почитаемых камней с изображениями, получивший в России название «следовики». Они могут быть очень различны и по размерам, и по связанным с ними этнографическим свидетельствам, и даже по характеру самих изображений, которые меняются в широком диапазоне от явно искусственных, с чёткой проработкой контуров, до маловыразительных и практически наверняка естественных. Но их общей чертой всегда остаётся то, что в народном восприятии данные изображения являются следами – «Божьими», «Бесовыми», «Чёртовыми», следами Богородицы или различных святых и т.д. – даже в тех случаях, когда само изображение лишь отдалённо напоминает по форме след.


Камни-следовики очень разнообразны. Различаются и размеры выбитых на них следов (от «нормальных» до огромных), и их «природа» (известны, помимо человеческих, медвежьи, птичьи и другие следы), и их количество на одном камне, и техника исполнения изображений. Очень сильно варьируется и предположительно определяемый возраст «следов». При том, что существует немало свидетельств об исключительной «живучести» традиции высекания следов на камне, само появление этой традиции следует, вероятно, отнести к неолитической эпохе. По крайней мере, именно к такой датировке приводит исследователей известная связь камней-следовиков с археологическими памятниками эпохи неолита и бронзы.

Мудрость Карельского шамана

В Карелии даже официально «зарегистрированных» камней-следовиков достаточно много, но самым известным примером такого рода «артефакта» могут послужить знаменитые петроглифы (изображения на скалах) Белого моря. Так, например, на скалах в устье реки Выг находится около трёх сотен взаимосвязанных изображений, датируемых концом III – началом II тыс. до н.э. – так называемые «Бесовы Следки». По большей части это рисунки, связанные с тематикой охоты (лоси, тюлени, медведи, рыбы…). На фоне этого разнообразия выделяется цепочка следов, приводящая к изображению крупной человекоподобной фигуры, предположительно являющейся символом некоего божества.


На рисунке изображён некий человек, стоящий на одной ноге с поднятой левой рукой и одним закрытым глазом. Эта специфическая поза, несмотря на то, что она хорошо известна в истории европейского шаманизма, среди советских и российских исследователей не получила серьёзного осмысления. Так, например, у кельтских народов эта сакральная поза называлась «позой Луга» или «позой Кухулина». Символическая «одноногость» человека (шамана, мага), стоящего в этой позе прямо связана с чрезвычайно архаическими культами богов Смерти и магии (сравн. Одноглазого Одина в скандинавской Традиции, одноногую Бабу-Ягу – в славянской, одноногих Стражей Иного мира в валлийском эпосе и т.д.). В древности считалось, что маг, принимающий «позу Луга», находится сразу в обоих мирах (в этом и в Ином) и, соответственно, видит открытым глазом мир явленный, а закрытым – Иной Мир (мир духов).

Таким образом, данное изображение, на наш взгляд, является именно изображением шамана (мага) в сакральной позе и прямо связано, соответственно, с традиционным северорусским шаманизмом. Считается, что именно это изображение открывает «некий путь» в сакральные тайны Белого моря, свидетельствующие о далёком гиперборейском прошлом современного российского Северо-Запада. Поэтому, и выбитая на скалах цепочка следов, с заложенным в них глубоким магическим смыслом, выполняет свою вполне конкретную роль, не понятую учёными, но прекрасно осознаваемую «местным людом»: дольмены, сейды, каменные лабиринты, камни-следовики – всё это входы в невидимый мир таинственных духовных сил древних.


На протяжении веков многим из этих памятников среди местного населения сопутствовала традиция — предания, повествующие о происхождении камней или знаков на них, обрядовая практика — молебны; культовым камням приписывались чудодейственные целебные свойства. Большинство таких камней-следовиков лежат около троп или дорог.