ОПОЗНАННЫЕ ПРИШЕЛЬЦЫ

Люди оставили возле меня подношения, немного фруктов. Пришел жрец, увидел это и спросил: "Где твоя мать? Что ты здесь делаешь? Почему сидешь, не вставая?" Мое неподвижное сидение начало его беспокоить. И вот вечером после сандхья арати он подошел ко мне и сказал: "Ты так и собираешься здесь сидеть? Ну что с тобой поделаешь, если ты собираешься стать новым святым! Когда проголодаешься, возьми то, что оставили возле тебя". Затем он сказал: "Тебе следует знать, что здесь, в этом храме, некуда отлучиться [то есть сходить по нужде]. Я сейчас запру дверь и уйду. И вернусь только завтра утром". Я ничего не ответил и продолжал смотреть на копье, и он ушел.
Когда снаружи все затихло, в помещении храма возникло копье. Не то каменное копье, что было у Карттикейи, а другое -- словно бы состоящее из света. Оно стояло прямо на том же месте, где каменное, и как бы парило в воздухе, двигаясь туда и сюда. Копье выглядело как луч света, но походило на золотое -- металлическое. Хотя это был и металл, но когда смотришь на копье, от него исходит такая мощная сила, словно смотришь на свет. Я почувствовал, что это и есть то самое, чего я ждал. Я смотрел на него и чувствовал, что очень счастлив. Я сложил ладони перед грудью. Все это время мое тело было словно сковано. Но теперь вся скованность прошла, и я мог двигаться совершенно свободно.
Есть молитва, обращенная к копью, на тамильском языке. В действительности это мантра. В ней -- сила плодородия. Именно этот звук и слышался тогда. Словно мощный хор сотни или двух людей повторял мантру. В молитве говорится, что это копье в руках Сканды [Карттикейи] дает защиту. И если верить в его защитную силу, то это становится правдой. При виде копья все духи и призраки разбегаются прочь, оно уничтожает всех врагов девов. Среди восьми Лакшми, оно дает пищу Лакшми отваги. Оно убило Сурападму. Сурападма был демоном, на котором лежало благословение: убить его мог только пятилетний ребенок. Так прославляла копье эта молитва. Она гремела как шум океана. Словно молились две сотни людей.
В храме никого не было, но я не чувствовал ни тревоги, ни потрясения, ни страха -- ничего подобного. Мне было легко и спокойно. И пока звучала молитва, я стал повторять ее слова. Так я читал эти стихи, и копье словно бы немного приблизилось. Я встал и отдал ему почести. И когда я поднялся и стоял перед ним, оно находилось там еще минуты две или три. А затем взяло да исчезло. Тогда я опять сел и поел немного фруктов.
Утром пришел жрец, посмотрел на меня и сказал: "О, какой лучезарный!" Затем начала собираться толпа. Для храма Сангамешвара это был особый день -- вторник, день Шивы. И вот передо мной собралось множество людей, а я теперь чувствовал себя легко и спокойно. Одна женщина спросила меня, выздоровеет ли ее больной внук. Я взял один из лежавших рядом плодов и дал ей. Она отошла. Я стал раздавать фрукты. Любому, кто ни просил, я давал по полоду.
Кто-то задал мне вопрос о святом по имени Кумара-гурупара. Так зовут одного святого, и это также имя Карттикейи. Так что он спрашивал меня, не есть ли Кумара-гурупара -- Карттикейя, и я ответил: нет. Среди людей прокатился ропот. Как это такой маленький мальчик отвечает на такие вопросы? Затем мне начали задавать вопросы о Карттикейе. Какие есть святые места, посвященные Карттикейе? И тогда я ответил, что это место особо посвящено ему -- именно это, где мы сейчас находимся. Я начал рассказывать о славе Карттикейи, а затем заговорил о семи храмах Шивы, находившихся в том городе. Многого из того, о чем я рассказывал, большинство из людей не знало.
Пока все это продолжалось, в храм пришла одна женщина, знавшая нашу семью. Она-то и рассказала моим родным, где я сейчас. Она сказала: "Ваш сын сделался там большим свамиджи. Его слушают все". А они уже несколько дней искали меня. В тот день мой брат сел на мотоцикл и приехал туда. Он вошел прямо в храм, где я находился, и дал мне пощечину. "Ты -- негодяй. Мать плачет". Весь народ набросился на него, говоря: "Этот садху так много знает, не бей его". Но брат, никого не слушая, посадил меня на мотоцикл и отвез домой.